В суде рассматривалось дело о банкротстве некой гражданки. В рамках этой процедуры финансовый управляющий решил привлечь к субсидиарной ответственности ее дочь. Дело в том, что у матери и дочери был общий бизнес – они занимались риэлтерской деятельностью. При этом вся оформленная на дочь должницы недвижимость приобреталась в собственность за счет средств гражданки-банкрота. Та, в сою очередь, занимала их у другого человека, который теперь выступил в качестве кредитора: в реестр требований он включился с суммой в 23 500 000 рублей, а также процентами за пользование займом в размере 19556117 руб. 80 коп. и судебными расходами на сумму 87263 руб. 11 коп.
Суд в ходатайстве финансового управляющего отказал. И вот почему.
В рамках дела были произведены расчеты, согласно которым и должница, и ее дочь после приобретения объектов недвижимости не получили никакого дохода, а лишь потерпели убытки. Причем, эти убытки был причинены им в рамках преступления по которому должница была признана потерпевшей. И дочь ее никаким образом на проведение этих сделок не влияла, ее роли в доведении должницы до банкротства нет.
Апелляционная инстанция данное решение поддержала. В определении подчеркнуто, что значимыми обстоятельствами, на основании которых можно сделать вывод о привлечении родственница должницы к субсидиарной ответственности, является установление факта определенных отношений, в рамках которых ответчица могла бы влиять на должницу.
Финансовый управляющий наставила, что деятельность матери и дочери в риэлторском бизнесе была совместной, а все решения фактически принимала именно дочь. Но суд посчитал, что управляющий не доказал то, что действия должницы и ее дочери выходили за рамки обычного сотрудничества, а последняя своими действия довела мать до банкротства.
Аналогичные выводы привел в своем определении и суд округа. Анализ сделок показал, что собственные средства дочери банкротящейся женщины позволяли ей приобретать недвижимость. Те же объекты, которые она купила за счет средств матери-банкрота, в итоге стали для них обеих не доходом, а причиненным преступлением убытком (о чем имеется соответствующий приговор суда). Значит, оснований считать ее контролирующим лицом должника, нет.
